Он был нелюбим в обществе, ненавидим своими подчиненными; да, признаться, мудрено было его и любить, но не уважать его было невозможно: будучи всегда чист в своих действиях, независим по своему бескорыстию и умеренности, он не стеснялся в своих речах законами лицемерного приличия, не
держал на привязи своего языка, и, когда считал это справедливым, не щадил никого.
— Не беспокойтесь! Я не дворовая собака, которую она вольна
держать на привязи: служу свободно, пока меня кормят и ласкают; не так — при первом толчке ногой могу показать и хвост, то есть хочу сказать, что я не крепостной слуга баронессин. К тому ж, нанимаясь к ней в кучера и коновалы, я условился с ее милостью, чтобы мне позволено было заниматься практикою в окружности Гельмета. Надеюсь, вы мне дадите хлебец и по другим эскадронам. В плате ж за труды…
Скажи прямо, что она изменилась в своих чувствах, что она раздумала, а она ведь продолжает кокетничать с ним, подавать надежду, возбуждать его ревность и
держит на привязи данным ею словом, которое она не отнимает и не исполняет.
Неточные совпадения
Напротив, Струнников, воздерживаясь от уплат, разом достигал двух целей: и от лишних денежных трат освобождался, и «дуку»
на привязи держал.
— А ты бы лучше язык-то
на привязи подержала! — раздался позади нас мужской голос. Это был пожилых лет человек в халате и в кафтане сверх халата, с виду мещанин — мастеровой, муж моей собеседницы.
— Вы… вы с ума сошли! Вы не смеете… — Она пятилась задом — села, вернее, упала
на кровать — засунула, дрожа, сложенные ладонями руки между колен. Весь пружинный, все так же крепко
держа ее глазами
на привязи, я медленно протянул руку к столу — двигалась только одна рука — схватил шток.
Наконец, хоть и удастся поймать и заманить князя обратно, нельзя же будет
держать его вечно
на привязи.
В контору и обратно он ходил почти всегда в сопровождении жены, которая будто бы дома
держала его
на привязи; но если уж он являлся
на улице один, то это прямо значило, что загулял, в в это время был совершенно сумасшедший: он всходил
на городской вал, говорил что-то к озеру, обращался к заходящему солнцу и к виднеющимся вдали лугам, потом садился, плакал, заходил в трактир и снова пил неимоверное количество всякой хмельной дряни; врывался иногда насильно в дом к Нестору Егорычу, одному именитому и почтенному купцу, торгующему кожами, и начинал говорить ему, что он мошенник, подлец и тому подобное.
— Гм… Сразу ничто, мой друг, не делается. Надо было прежде дать вам срок, чтобы поглядеть, насколько серьезна ваша решимость, потом попытать вашу скромность, удостовериться, умеете ли вы
держать язык
на привязи, — ну, экзамен оказался удачен, значит, теперь можно поздравить.
— Но я не могу выносить принуждений, — страстно возразил мальчик, — а военная служба не что иное, как постоянное принуждение, каторга! Всем повинуйся, никогда не имей собственной воли, изо дня в день покоряйся дисциплине, неподвижно застывшей форме, которая убивает малейшее самостоятельное движение. Я не могу больше переносить этого! Все мое существо рвется к свободе, к свету и жизни. Отпусти меня, отец! Не
держи меня больше
на привязи: я задыхаюсь, я умираю.
А потому я буду
держать тебя «
на привязи», все равно, ненавидишь ли ты ее или нет.